Питерская история. Глава 28. Окончание.
«- Лена здесь не живет, ты зря потратил время на дорогу. Ты уж извини, но в дом я тебя не приглашу. А дочь мою ты оставь в покое, она скоро выходит замуж, и забыла всё, что было у вас с ней. Это всё в прошлом, ты и так много плохого ей сделал, не кажется ли тебе, что уже достаточно?! Займись своей жизнью, живи дальше, а Лену не тронь.»
Глава 28. Окончание.
Остановившись у знакомого до боли резного заборчика в Луге, Миша вышел из машины. Он чувствовал себя почему-то сильно утомлённым, и физически, и морально. Устало вздохнув, он отворил невысокую калитку и быстро взбежал на крылечко, не давая себе времени передумать и отступить.
Решительно постучав в дверь, Миша замер, услышав шаги в доме. Сердце его бешено заколотилось в предвкушении встречи с Леной, дышать стало трудно, а в голове бешено прыгали мысли о том, что же нужно сказать, чтобы не быть изгнанным сразу же.
Дверь открылась, и на Мишу вопросительно и удивленно смотрела Любовь Ивановна:
— Миша? Не ожидала тебя увидеть. Что привело тебя сюда?
— Здравствуйте, Любовь Ивановна, — Миша немного растерялся, — Я хотел бы с Леной поговорить. Вы не волнуйтесь, я не скандалить приехал, не ругаться… просто скажу ей несколько слов, и всё.
Ему было трудно подобрать слова, казалось, что говорит он полнейшую ерунду, а смотреть в глаза бывшей тёще он и вовсе не мог. Мише казалось, что глаза Любови Ивановны смотрят на него с осуждением, которое обжигает его до самого нутра.
— Лена здесь не живет, ты зря потратил время на дорогу. Ты уж извини, но в дом я тебя не приглашу. А дочь мою ты оставь в покое, она скоро выходит замуж, и забыла всё, что было у вас с ней. Это всё в прошлом, ты и так много плохого ей сделал, не кажется ли тебе, что уже достаточно?! Займись своей жизнью, живи дальше, а Лену не тронь.
— Как замуж? За кого? – Миша, казалось, не услышал остальных слов, сказанных ему, — Где она живет сейчас?
— Ты меня слышишь? – повысив голос, строго воскликнула Любовь Ивановна, — Поезжай домой, и дорогу сюда забудь! Тебя дела Лены не касаются!
Миша сел на ступеньку деревянного крыльца и прислонился к перилам, в голове темнело, почему-то он почувствовал злость и обиду, на самого себя.
— Скажите, — хрипло спросил он вышедшую на крыльцо женщину, — Любовь Ивановна, прошу вас, скажите мне правду, Дима – мой сын? Ведь мой, правда?
Любовь Ивановна смотрела в Мишины глаза, умоляюще взирающие на неё со ступенек. Нет, как ни искала она в себе жалости к Мише, не находила её даже очень глубоко в своей душе, хотя всегда считала себя добрым и отзывчивым к чужому горю человеком.
Пожалеть сейчас Мишу означало одно – сломать всю будущую жизнь своей дочери, и своему внуку. И, возможно, даже Павлу, которого она уже считала членом семьи, за его отношение к Лене, и особенно – к Димке. Лгать грешно, это все знают… Но как тонка та грань, где тебе приходится сделать выбор…
— Нет, Димка не твой. И не терзай зря ни Лену, ни себя. Не сложилось у вас, оставь прошлое, иди в настоящее.
Любовь Ивановна ушла в дом, знакомо звякнул засов – столько раз Миша слышал этот звук раньше, когда приезжал сюда к Лене. А сейчас этот звук будто оборвал в нём ту тонкую ниточку, еще связывавшую его с прошлым. Как оказалось, со счастливым прошлым. А теперь всё… всё закончилось и ушло без возврата – Лена выходит замуж за отца своего ребенка, и Мише нет больше места в её жизни. И ему осталось только принять это.
И он принял, ведь выхода другого не было. Время потекло для него уныло и однообразно, хотя, честно сказать, развлечений хватало. За годы, прошедшие после того последнего разговора с матерью Лены, в жизни Миши много что происходило.
Он быстро поднялся по карьерной лестнице до довольно высокой должности, купил себе машину, ничуть не хуже, чем была у него раньше, оформил в ипотеку большую квартиру в престижном районе Северной Столицы. Снова дружил он с Костей Лисицким и был другом их семьи, стараясь изо всех сил быть хорошим другом и тем самым искупить прошлую тайную свою вину перед другом.
Миша стойко пережил период, когда его несколько раз вызывали в полицию по делу о краже из квартиры бывшей жены. Но вёл он себя спокойно и безразлично, сообщив следователю, что был в тот день на смене и вообще понятия не имеет, что за картины были в квартире бывшей жены, потому что живопись его совершенно не интересует. После он понял, что дело скорее всего закрыли, потому что больше никто ни его, ни его мать по этому поводу не беспокоил.
Элла же сама оказалась не лыком шита и сообщила полицейскому, который её опрашивал, что заинтересовавшую её картину она честно попросила у бывшей невестки, а когда та отказала – что поделать, её право – обиделась и забыла про картину, и про саму Лену.
Отношения матери и сына, без того не особенно тёплые и до всех этих событий, теперь и вовсе сошли на нет. Когда Миша переехал в новую свою квартиру, Элла тут же сдала бабушкину квартиру в аренду и уволилась с работы. Каждый жил сам по себе, не помня родства.
Вот только с девушками у Миши как-то не складывалось. Вроде бы и привлекал он противоположный пол, и несколько раз отношения даже заходили достаточно далеко, что девушка переезжала к Мише с вещами. Но вот только через пару-тройку месяцев очередная девушка без объяснения причин собирала свои вещи и вновь пустела Мишина шикарная жилплощадь. Миша уже и причину этого искать перестал, просто принимал всё, как должное.
Один раз правда они обсуждали это с Костей, после очередного поспешного бегства Мишиной подруги, со словами: «Дело не в тебе, ты замечательный, но… я так решила!»
— Ты знаешь, может ты в каждой из них Лену ищешь, сравнивать пытаешься с ней? Любая нормальная девушка это чувствует, а кому такое отношение понравится, — Костя всегда был искренним с другом и пытался помочь.
— Нет, Лену я забыл, всё это в прошлом. Давай не будем об этом, — Миша не хотел обсуждать это даже с лучшим другом.
На самом деле он врал. Первое время в каждой встречной рыжеволосой девушке он видел Лену и вздрагивал радостно, но это оказывалась не она. Странное дело, такой большой город, просто огромный… но так часто Миша встречал старых своих знакомых – то коллег с прошлой работы, то Наталью с дочкой, один раз даже Олесю встретил в магазине… А вот Лену за прошедшие два года он не встречал ни разу. А он очень этого хотел – чтобы свела их судьба снова, чтобы выпал счастливый случай и ему. Но судьбе было, наверное, не до Миши.
Весенним тёплым вечером ехал Миша в фитнес-клуб, забирать с занятий Марину. С этой девушкой они встречались уже три месяца, и Мише казалось, что он учёл все свои прошлые ошибки и иногда даже начал ощущать что-то, похожее на счастье, рядом с Мариной. Она была чем-то неуловимо похожа на Лену…
Остановившись на светофоре, Миша случайно взглянул на стоявшую в соседней полосе машину, и сердце его оборвалось в бездну. Он узнал бы из миллиона это лицо и рыжие локоны, собранные в узел. За рулём большой белой машины сидела Лена. Ошибки быть не могло, и Миша подумал – это он, тот случай которого он ждал. Нарушая все правила, сигналя всем, Миша открыл окно машины и просил пропустить его в нужный поток. Водители ругались, махали руками и обзывали его последними словами. Но всё же Миша вырулил на нужное направление, машина Лены маячила впереди, совсем недалеко, и Миша внимательно следил, чтобы не отстать.
Вскоре они въехали на большую стоянку возле одной из городских поликлиник. Машина Лены остановилась, и Миша припарковался неподалёку, собираясь во что бы то ни стало поговорить с ней. Внутри всё трепетало от предвкушения встречи, он закрыл глаза, выдохнул, и вышел из машины.
Источник
Питерская история. Глава 19.
«- Что? О ка…каком ребенке? – Миша побледнел.
— Ну как это, о каком? Я была у неё зимой, и видела, что она живот свой от меня прячет. Или ты считаешь, что это не от тебя ребёнок?»
Глава 19.
Приближение весны вовсе не радовало Мишу. С поиском новой работы у него не ладилось, деньги, что он получил при увольнении с прежней работы, быстро заканчивались. К тому же переезд от матери оказался не таким уж и приятным.
Сначала он попытался самостоятельно отмыть квартиру, превозмогая брезгливость, но быстро понял, что с толстым слоем жира в кухне, и таким же слоем грязи в ванной ему попросту не совладать. Пришлось всё же потратиться и вызвать специалистов клининговой компании, зато после профессиональной уборки в квартире стало легче дышать.
После он собрал и выкинул всё, без чего, по его мнению, можно было обойтись, и что пришло в негодность. К мусорным бакам отправилось старое продавленное и невесть чем испачканное кресло, сломанные кухонные табуреты, расколотая и облезлая посуда, старые проржавевшие полки из ванной комнаты, и еще много чего…да почти всё оказалось на помойке. Остался только уж совсем необходимый для жизни минимум, но Мише это даже понравилось.
Освободив балкон, он устроил там небольшой столик из дверки от старого шкафа, и теперь сидел там с ноутбуком, изучая сайты с вакансиями. Олеся больше не звонила ему, и Миша не знал, исполнила ли его бывшая любовница свою угрозу – рассказать мужу об их коротком романе.
Но когда ему позвонил Костя, Миша просто не стал брать трубку, решив, что ему нечего сказать Лисицкому! Костя звонил еще пару раз, потом его звонки прекратились, и Миша решил, что возможно это и к лучшему. Какие бы он ни придумывал себе оправдания, но он понимал, что совершил предательство по отношению к другу, а Костя всегда был ему настоящим, хорошим другом… Теперь, когда вечера, да и дни, стали для Миши такими одинокими, он начал понимать то, что раньше и не замечал, принимал, как само собой разумеющееся.
Одиночество, в котором он оказался сейчас, Миша считал заслуженным наказанием за свои нелицеприятные поступки, как и все неудачи, которые преследовали его сейчас в поиске работы. Генеральный директор с прошлой Мишиной работы оказался человеком слова – и сделал всё, чтобы уволенного сотрудника никуда не брали на работу. Мишино резюме вызывало интерес, его приглашали на собеседования, он с успехом проходил отбор, но потом, видимо после звонка на предыдущее место работы, дело заканчивалось одним и тем же – фразой: «Мы вам перезвоним». А после следовала тишина…
Ничего не оставалось, как только соглашаться на то место, куда берут без рекомендации от прошлого работодателя…. И скоро Миша, одетый в форменную рубашку бордового цвета, стоял за кассой магазина известной сети алко-маркетов. Всю первую свою смену он таскал коробки, разбирал продукты, расставляя их по полкам, пробивал покупки на кассе, и к вечеру еле волочил усталые ноги. Но после привык к режиму работы «два через два», и в свои выходные продолжал искать работу по специальности.
Весенним вечером, в свой выходной, Миша прибрался в квартире, выкинул упавшую со стены посреди ночи книжную полку и устроился на балконе, приоткрыв раму. Миша изучал список новых вакансий, от этого его отвлёк неожиданный стук в дверь. Он удивился – гостей он не ждал, да и домофон не звонил, кто бы это мог быть? Старая дверь не имела смотрового глазка, и протяжно скрипнула, когда Миша отворил её.
— Здорово, сосед! – на пороге стоял небритый мужчина непонятного возраста, и Миша узнал в нем соседа из квартиры этажом выше, — Слушай, я видал, ты полку выкинул, и раньше еще мебель…
— Здорово. Да, выкинул, а что? – Миша смотрел настороженно на потрёпанного вида штаны и растянутую футболку гостя.
— Да ничего, я табуретки твои тогда подобрал и починил. Полку тоже забрал, подправлю, послужит еще. Я чего пришёл то…. Там на полке уголки фигурные, один отвалился видать. Если не трудно тебе, посмотри, может, завалялся у тебя где.
Валера, так представился сосед, вежливо озвучивший свою просьбу, вообще произвёл на Мишу впечатление нормального человека, особенно если учесть, что Миша уже и соскучился в одиночестве, и был рад хоть такой компании.
— Входи, — пригласил он соседа, — Сейчас поищу.
Уголок нашёлся под батареей, и сосед довольно тряс в благодарности Мишину ладонь. А еще через пару дней он вновь появился на Мишином пороге с отремонтированной полочкой. Выглядела она и впрямь как новенькая, поблёскивая свежим лаком.
— Здорово, Мих. На, это тебе. Показывай, куда повесить, я инструмент принёс.
— Да не надо, спасибо, — смутился Миша, — Я же её выкинул, мне не надо. У себя оставь.
— Я у тебя и так много чего перетаскал, что ты выкинул, а полку я для тебя чинил. Бери, не тушуйся!
Через полчаса приятели сидели в Мишиной небольшой кухоньке, на столе стояла сковородка с жареной картошкой, в маленькой пиалке аппетитной горкой возвышалась принесённая гостем квашеная капуста, и запотевшая бутылка открылась лёгким движением руки гостя. Беседа потекла.
— А я ведь твою прабабку помню, — сказал Мише Валера, — Я тогда пацаном был, она нас всё карамельками угощала. В школу к нам приходила, про блокаду рассказывала.
— А я её и не помню почти, я мелкий был, она уже болела сильно. А потом её и вовсе не стало. Валер, я смотрю, ты жизни то повидал? – Миша кивнул на бледную татуировку на руке гостя.
— Было дело, что скрывать, — кивнул гость, — Но ты не бойся, я с этими приключениями давно завязал.
Удивительно, раньше Миша думал, что с подобного рода контингентом у него и тем-то общих быть не может. Но Валера ему понравился. Рассуждал он здраво, шутки его были довольно тонкими и смешными, и Миша даже удивился, что Валера, работающий на стройке разнорабочим, успевает много читать и обожает классику.
С того самого дня они по-соседски часто общались, иногда вместе ужинали, и Миша этому новому знакомству был рад – можно начать всё с чистого листа, и не рассказывать новому другу то, что тяготило его в своём прошлом. Жизнь Миши то ли немного наладилась, то ли просто потекла по новому руслу.
Воскресным вечером, вернувшись после работы домой, Миша застал у себя дома гостью – Элла Романовна вдруг решила проведать сына, что удивило Мишу похлеще давешнего визита соседа.
— Ты отлично устроился здесь. Я сто лет тут не бывала! Ну, как у тебя дела?
Миша раздумывал, что же привело мать сегодня к нему, в материнскую заботу он не верил и точно знал – не будь у матери весомой причины явиться к нему, она бы и не вспомнила про сына.
— Нормально всё у меня, — ответил Миша, — У вас с Женечкой что нового?
— Евгений вернулся к себе домой, мы с ним больше не вместе, — пожала плечами мать, — Может, ты ко мне обратно переедешь? А эту квартиру снова сдавать будем, ведь будет доход. Мне всё равно за ту квартиру нечем платить, а ты отказываешься помогать…
— Мам, я не отказываюсь, мне просто нечем тебе помочь. Я сам только на работу устроился, еле концы свожу с концами. Переехать к тебе я не могу – у меня тут работа рядом. Я после смены пока до тебя доеду, мне уже обратно ехать пора будет! Мы не тянем ту большую квартиру! Давай продадим, купим тебе что-то поменьше, я в этой останусь. А на вырученную сумму я попробую что-то своё открыть, бизнес какой-нибудь. Или купим небольшую квартирку еще, будем сдавать.
— Продать отчий дом?! – взвилась мать, — Да как после этого вообще жить, скажи мне!
— Ну, если мы накопим долг по квартплате, её всё равно пристава изымут, — пожал плечами Миша, — Или так, или этак, а мы квартиру потеряем. Ну, если ты, конечно, найдешь работу себе, и мы вместе будем скидываться на платежи, может и протянем какое-то время еще. Или мне работу помоги найти, хорошую, по специальности, чтобы зарплаты на всё хватало.
Мать села на табурет возле окна и задумчиво посмотрела на сына:
— Миш, а ты с женой своей бывшей как-то общаешься? Отношения поддерживаете?
— Нет, а что? – лицо Миши подёрнулось сумрачной дымкой при воспоминании о прошлой своей жизни.
— Плохо…. У неё картина есть, от тётки, которая досталась. Я думаю, это Шультце. Попроси у неё, пусть тебе подарит, ну, как бы на память, что ли… ты ведь там тоже жил, вкладывал деньги в семью, в ремонт квартиры и технику, почему ты должен уйти от неё с пустыми руками?
— Какой еще Шультце! – поморщился Миша, — Там у неё ерунда какая-то в кладовке валялась, я помню. Было бы что ценное, так, мазня какая-то!
— Что бы ты понимал – мазня! В кого только у меня такой ребенок – совершенно никакого художественного вкуса…
— Наверное, в папу! – буркнул сын, — Вообще, мам, как ты себе это представляешь? Приду сейчас такой к Лене – подари-ка мне вон ту картину?! Да я её сто лет не видел, она и говорить со мной не станет.
— А ты скажи, что хочешь поговорить о ребенке! А про картину потом что-нибудь придумай!
— Что? О ка…каком ребенке? – Миша побледнел.
— Ну как это, о каком? Я была у неё зимой, и видела, что она живот свой от меня прячет. Или ты считаешь, что это не от тебя ребёнок?
— Ты была у Лены зимой, видела, что она в положении, и говоришь мне об этом только сейчас?! – Мише казалось, что он сейчас упадёт в обморок, тело покрылось мурашками, голова закружилась.
— А что, надо было раньше сказать? Для чего? – Элла пожала плечами и безразличным видом уставилась в окно.
Миша очень хотел сдержаться и не закричать, но не смог. От его крика в старом прабабушкином шкафу громко звенела посуда…
Дорогие мои Читатели! Этот рассказ публикуется по одной главе в день — в 7.00 часов по времени города Екатеринбурга.
Главы стоят на отложенной публикации на указанное время, поэтому ссылки для перехода на продолжение я делаю вечером, в свободную минуту. Проходите пожалуйста на Канал — там новые главы публикуются своевременно! Спасибо, за ваши 👍! Канал существует только благодаря вам!
Источник
