Мария каллас по гороскопу

Мария Каллас

Фото Все

Видео Все

Хабанера. Бизе «Кармен». Мария Каллас.

Абсолютная Мария Каллас Док фильм от 06 12 2015

Maria Callas Live: Bizet’s Carmen Habanera, Hamburg 1962

Мария Каллас — биография

Большой певческий талант, замечательная внешность не принесли этой женщине счастья. Но в жизни Марии Каллас все-таки были удачные периоды, неразрывно связанные с творчеством и любовью.

О певице Марии Каллас у ценителей оперного пения остались самые теплые воспоминания. Ее прекрасный голос и внешность очаровывали поклонников классической оперы. «Аве Мария», «Каста Диво», «Бахиана» в исполнении этой певицы до сих пор считаются непревзойденными. После кончины оперной дивы Пьер-Жан Реми, знаменитый музыкальный критик, произнес печальную фразу о том, что вместе с певицей ушла целая эпоха, и опере уже никогда не быть прежней.

Но в жизни этой певицы были не только цветы, аплодисменты и безграничная любовь поклонников. Она состоялась в профессиональном плане, однако ее личная жизнь всегда была отравлена полынной горечью потерь и разочарований. Исследователи творчества певицы полагают, что все проблемы этой женщины родом из детства, которое трудно назвать счастливым.

Детство

Во время крещения Мария Сесилия Каллас получила новое имя – Мария Анна София Кекилия Калогеропулу. Девочка родилась в Нью-Йорке 2 февраля 1923 года. Незадолго перед этим событием в семье новорожденной случилась страшная трагедия, скончался ее брат Базиль. И хотя мальчик был не единственным ребенком, в семье росла его старшая сестра Синтия, родители приняли решение покинуть родную Грецию, где все напоминало о сыне.

Евангелия, мама Марии, на момент переезда в США была беременной. Убитые горем родители надеялись, что у них вновь родится сын, который заменит ушедшего ребенка. Но жизнь распорядилась по-своему, вместо сына Евангелия родила вторую дочку. Разочарование матери не имело предела, несколько дней после родов она даже не могла смотреть на малышку. Маленькая дочь остро чувствовала нелюбовь к себе.

Мария была очень одаренной девочкой, это стало заметно уже к трем годам ее жизни. Она не слишком любила играть, зато с большим удовольствием слушала классическую музыку. Прослушивание пластинок с оперными ариями приводило ее в восторг. Малышка внимательно вслушивалась в музыкальные произведения, совсем не замечая времени, проводила за этим занятием долгие часы. Уже в пять лет девочку стали обучать игре на фортепиано, через три года она занялась пением. В десятилетнем возрасте Мария умела производить на слушателей неизгладимое впечатление, околдововать их своим волшебным голосом.

Евангелия была строгой, очень требовательной матерью. Мария, не надеявшаяся на ее безусловную любовь, всеми силами стремилась заработать душевное расположение матери, теплое отношение к себе. Она стала настоящей перфекционисткой, в стремлении к совершенству не давала себе ни малейшей поблажки. Мария считала — только успешная девочка может рассчитывать на любовь матери.

Юная певица старалась принимать участие во всех детских конкурсах, в 1936 году была участницей популярного радио-шоу. Когда в Чикаго проводился детский вокальный конкурс, Мария тоже приняла в нем участие. Но ее мать считала успехи дочери несущественными и недостаточными, от этого у девочки развился самый настоящий комплекс неполноценности. По словам ее сестры Синтии, яркая талантливая красавица Мария считала себя бездарной, бесформенной, неуклюжей.

Мария Каллас в молодости

Холодная нарциссическая Евангелия не любила дочку, а без материнской любви весь мир кажется серым и безрадостным. Умная, не по годам развитая девочка пыталась понять, почему мать ведет себя так, это заставляло ее разыскивать недостатки и изъяны в самой себе. Она стремилась заслужить любовь, доказать матери собственную значимость, полноценность. Постепенно проблемы матери стали проблемами самой Марии, она потеряла уверенность в себе, стала испытывать бесконечные сомнения и страхи.

Разрыв отношений с любимым отцом усугубил положение. Евангелия, поругавшись с мужем, отправилась вместе с дочками в Грецию. Они поселились в Афинах. Здесь Евангелия оказалась на высоте, сделав все возможное, чтобы Мария поступила учиться в Королевскую консерваторию. Это было непросто, в учебное заведение принимали с шестнадцати лет, девочке же на тот момент было только тринадцать. Ради учения ей пришлось пойти на обман. Время поступления в консерваторию исследователи творчества певицы считают стартом ее певческой биографии.

Музыкальное творчество

Мария с головой окунулась в новую жизнь. Она училась с большим удовольствием и успехи не заставили себя ждать. Через три года девушка стала выпускницей консерватории, завоевавшей главный приз традиционного консерваторского конкурса. С того момента оперная дива стала зарабатывать на жизнь выступлениями. Это было очень кстати, шла Вторая Мировая война, в семье не было других источников дохода. Уже в 19 лет она спела свою первую партию в «Тоске», получив по тем временам баснословный гонорар. Вознаграждение составило 65 долларов.

После окончания войны певица поехала в Нью-Йорк, к любимому отцу. Ее родитель к тому времени успел жениться. Новой жене не понравилось пение Марии, и это очень омрачало долгожданную встречу с отцом. Однако певица продолжала работать над своей карьерой – постоянно участвовала в кастингах, пробах в Нью-Йорке, Сан-Франциско, Чикаго.

В 1947 году артистку пригласили на работы в итальянскую Верону. Это был выгодный контракт, принесший не только деньги, но и долгожданный триумф. Мария исполнила партии в «Пуританах», «Джоконде», которые в полном смысле слова потрясли музыкальную общественность. После певицу стали постоянно приглашать на работу, за короткое время она успела побывать во Флоренции, Турине, в Венеции.

Мария воспринимала Италию как свой новый дом, вторую родину, щедро осыпавшую ее любовью, признанием, восхищением. Эта страна подарила ей и любимого мужа. С певческой карьерой все было просто отлично, она получала постоянные приглашения на работу, фотографии оперной дивы пестрели на многочисленных афишах и плакатах.

В 1949 году Мария покинула Италию ради работы в Аргентине. Через год она переехала в Мехико. Постоянные гастроли плохо отражались на здоровье женщины, быстро набиравшей вес, который ставил под угрозу ее профессиональную деятельность. Певица сильно тосковала по близким людям, покинутой Италии. Душевную боль и тревогу она старалась заглушать вкусной едой, и появление лишнего веса не заставило себя ждать.

Когда Мария вернулась в Италию, ей предложили петь в «Аиде» на сцене легендарного оперного театра «Ла Скала». Успех был головокружительным, ее признали гениальной исполнительницей. Но в глубине души певицы всегда активно работал маленький червячок сомнений. Она была недовольна собой, все время стремилась к идеалу, к совершенству. Лучшей наградой за работу певица считала приглашение в состав официальной труппы «Ла скала» Это произошло в 1951 году.

В лондонской королевской опере она исполняла «Норму» (1952), в «Ла Скала» (1953) – «Медею». Последнее произведение в те годы не пользовалось популярностью, но в чувственном исполнении Каллас оно приобрело совершенно иные краски. Однако успех не сделал актрису счастливой, она страдала постоянными депрессиями, никак не могла привести свой вес в норму. Давала знать о себе разбалансированная психика, певица находилась в угнетенном состоянии, часто отменяла концерты.

В прессе ее стали называть необязательной, капризной исполнительницей. Из-за отмены концертов начались судебные разбирательства, которые еще более усиливали стрессовое состояние оперной дивы. События в личной жизни актрисы тоже не способствовали укреплению ее репутации. В 1960-1961 годах Каллас дала лишь несколько концертов. В 1965 году в Париже она исполнила свою последнюю партию в опере «Норма».

В 1970 году она сыграла роль Медеи в фильме гениального Пазолини, который сумел тонко почувствовать душу актрисы. Он считал Марию чудесным и странным сплавом двух женщин – современницы и очень древней особы, борющейся со страшными внутренними конфликтами.

Личная жизнь

Щедрая природа одарила Марию прекрасной внешностью, волшебным голосом. Она послала этой женщине и большую любовь. Ее первым супругом стал богатый итальянец Джованни Баттиста Менегини. Ради Марии этот человек отказался от успешного бизнеса, решив посвятить свою жизнь жене. Супруг был старше Марии в два раза, он стал для нее менеджером, любовником, другом и отцом. В 1949 году супруги повенчались в католической церкви, и первое время были абсолютно счастливы.

Мария Каллапс и Джованни Менегини

Но в 1957 году певица познакомилась с Аристотелем Онассисом, греческим миллиардером, судовладельцем. Через два года врачи настоятельно посоветовали Марии заняться своим здоровьем. Лечить нервное истощение нужно было с помощью морского воздуха. Онассис пригласил Марию на свою яхту. Здесь у певицы и миллиардера завязался страстный роман, от переполнявших чувств женщина в буквальном смысле потеряла голову.

Мария Каллапс с Аристотелем Онассисом

Она переехала в Париж, чтобы быть поближе к любовнику, который в то время активно занимался бракоразводным процессом. Он был готов жениться на оперной диве, но паре, венчанной в католической церкви, не так легко развестись. Менегини не желал расставаться с Марией, затягивал развод. Онассис повел себя не лучшим образом. Когда певица забеременела, он велел ей сделать аборт. Мария выполнила пожелание возлюбленного, но всю жизнь жалела об этом.

В этой паре Мария любила сильнее – в угоду требовательному возлюбленному она постоянно отказывалась от концертов и выступлений. Но все ее жертвы оказались напрасными, отношения окончательно испортились, к концу 60-х годов миллиардер женился на американке Кеннеди. После этого певица уже не смогла построить счастливые отношения ни с одним из мужчин, хотя поклонников у нее хватало.

Причины смерти

Через девять лет после разрыва с Онассисом актриса скончалась. Незадолго до этого у нее обнаружили дерматомиозит, который привел к остановке сердца. В смерти женщины долгое время подозревали Вассо Деветци, подругу певицы. Говорили, что она отравила исполнительницу, однако данная версия не подтвердилась. Мария хотела, чтобы ее прах был развеян над Эгейским морем. Пожелание певицы было выполнено.

Могила Марии Каллас

Ее последние годы были одинокими и безрадостными. Предательство Онассиса, невозможность заниматься любимым делом, предыдущие стрессы и нервные перегрузки сделали Марию настоящей домашней затворницей. Но ценители классического пения всегда помнили о своей любимице. В 2002 году вышел фильм, посвященный певице, его снял Франко Дзеффирелли, друг исполнительницы.

Опера

• «Сельская честь»
• «Сестра Анжелика»
• «Тоска»
• «Фиделио»
• «Джоконда»
• «Турандот»
• «Аида»
• «Пуритане»
• «Трубадур»
• «Турок в Италии»
• «Травиата»
• «Сицилийская вечерня»
• «Похищение из сераля»
• «Лючия ди Ламмермур»
• «Риголетто»
• «Макбет»
• «Альцеста»
• «Дон Карлос»
• «Паяцы»
• «Весталка»
• «Андре Шенье»
• «Сомнамбула»
• «Мадам Баттерфляй»
• «Севильский цирюльник»
• «Федора»
• «Богема»
• «Анна Болейн»
• «Манон Леско»
• «Пират»
• «Кармен»

Ссылки

Для нас важна актуальность и достоверность информации. Если вы обнаружили ошибку или неточность, пожалуйста, сообщите нам. Выделите ошибку и нажмите сочетание клавиш Ctrl+Enter .

Источник

Мария Каллас

Биография Марии Каллас

Марию Каллас обожествляли и ненавидели, превозносили и смешивали с грязью. Но даже самые яростные недоброжелатели после ее смерти говорили: «такой примадонны оперная сцена больше не увидит». Сама же великая дива сказала о себе: «только когда я пела, я чувствовала, что меня любят»

Детство, юность, семья

Подлинная дата рождения Марии Каллас неизвестна. В ее паспорте было указано 2 декабря, мать утверждала, что родила дочку 4-го числа, в ряде энциклопедий указано 3 декабря. Так что 2, 3 или 4 декабря 1923 года на свет появилась Сесилия София Анна Мария, младшая в семье Калогеропулос. Ее сестре Джекки было 6 лет; брату Вассилиосу сравнялось 3, когда он умер от тифа. Эта смерть вынудила безутешных родителей оставить Грецию. Таким образом, гречанка Мария родилась в Нью-Йорке, где глава семьи Георгий Калогеропулос открыл на Манхэттене аптеку и сменил труднопроизносимую греческую фамилию на более простую — Каллас.

Мать, скорбевшая об утраченном сыне, была разочарована рождением девочки. Многие биографы Марии Каллас сходятся во мнении, что Иванхелия Каллас не любила младшую дочь, отдавая всю нежность старшей, Джекки. Правда, это не помешало матери разглядеть в трехлетней Марии бриллиант чистой воды. Обе девочки Каллас прекрасно пели. Но в младшей Иванхелия угадала нечто незаурядное. В три года Мария могла точно повторять песенки и даже оперные арии, услышанные по радио. Отец, Георгий Каллас, выросший в музыкальной семье, купил дочерям пианолу, граммофон и пластинки с записями знаменитых вокалисток.

Музыка заменила девочкам книжки, игры, друзей. Зато взрослые — знакомые и соседи — высоко ценили незаурядные дарования малышек Каллас.

Эта небольшая, но устойчивая слава разожгла аппетиты матери: она спала и видела дочерей знаменитыми певицами. Целеустремленная женщина прилагала массу сил и средств к тому, чтобы добиться желаемого. Хотя семья Каллас вследствие Великой депрессии находилась на грани бедности, это не помешало Иванхелии нанять учительницу-итальянку, которая давала девочкам уроки игры на фортепиано. В десять лет Мария уже пела под собственный аккомпанемент «Хабанеру» из оперы «Кармен», «Я — Титания» из «Миньон» и свою любимую неаполитанскую песню «Голубка». При этом юная певица использовала как нижний, меццо-сопрановый, так и верхний, колоратурный, регистры своего не по-детски богатого голоса.

Тщеславную Иванхелию не удовлетворяли школьные выступления дочери, она заставляла Марию участвовать в радиоконкурсах и детских телешоу.

Вся эта суета тяготила девочку. Бесконечные занятия и выступления не оставляли места для нормальных детских забав. Кроме того, она всерьез страдала из-за своей внешности: Мария была толстой, прыщавой и по близорукости носила некрасивые очки, делавшие ее настоящей уродиной. Однако цену своему голосу девочка знала прекрасно. Как-то, услышав по радио пение знаменитой исполнительницы из Метрополитен Опера, юная Мария указала на ее ошибки и с апломбом заявила, что она гораздо лучше споет эту партию: речь шла о Лючии из оперы «Лючия ди Ламмермур» 0 Доницетти. Забегая вперед, заметим, что так оно потом и случилось.

В 1936 г. 14-летняя Мария окончила среднюю школу. Для семьи Каллас дать дочерям хорошее музыкальное образование в Америке не представлялось возможным. Так что в середине 1937 г. Георгий Каллас махал платком вслед пароходу, увозящему его жену и дочерей в Грецию.

Музыка

Из порта Патрас в Афины добирались на поезде. Мария впервые видела родину своих предков, и эта древняя, по-летнему цветущая страна произвела впечатление рая. Мария с радостью знакомилась со своей бабушкой и многочисленными родственниками. Мать же ни на минуту не забывала о цели возвращения к родным пенатам. В сентябре 1937 г. Марию приняли в Национальную консерваторию города Афины — мать прибавила ей два недостающих для поступления года.

На экзамене девушка пела «Хабанеру» и своим исполнением пленила лучшего педагога заведения певицу Марию Тривелла, которая взяла ее в свой класс и даже выхлопотала для студентки стипендию. Мария проучилась два года, после чего мать перевела ее в самую лучшую консерваторию Греции, Одеон Афинион. Здесь как раз начала преподавать знаменитая испанская певица 0 Эльвира ди Идальго, певшая в свое время с великим Карузо.

Она без энтузиазма встретила толстую прыщавую девицу с обкусанными ногтями. Но когда зазвучал необыкновенный голос, Эльвира пришла в восторг и решила взять талантливую девушку в свой класс. Пять лет она обучала Марию премудростям бельканто. Кроме того, ди Идальго разглядела в ученице недюжинный драматический талант.

Спустя некоторое время Каллас скажет: «Всем моим воспитанием как актрисы и человека я обязана Эльвире ди Идальго». С этой великой оперной дивой и прекрасным педагогом она изучила множество сложнейших партий, в том числе вердиевскую Аиду и Беатриче из оперы Зуппе «Бокаччо», с которой дебютировала на профессиональной сцене — в Афинской опере.

Вскоре Мария стала зарабатывать деньги собственным трудом, что было очень кстати. Шла Вторая мировая война, и несмотря на мужественное сопротивление небольшой греческой армии, в 1941 г. Афины были оккупированы фашистами. То было суровое и очень голодное время, а Мария, выступавшая на оперной сцене, могла кое-как содержать сестру и мать.

В 1942 г. Каллас впервые выступила с главной партией в опере: Пуччини «Тоска». Выступление состоялось случайно, как в романе: заболела примадонна, и Марии пришлось за сутки выучить сложную партию. Костюмеры спешно подобрали ей платье с чужого плеча. Высокая, толстая, в плохо сидящем театральном костюме, она вышла на сцену под смешки публики..

В конце спектакля театр был у ее ног. Восемнадцатилетняя дебютантка покорила всех — и взыскательных меломанов, и строгих критиков. Но именно с того момента начал складываться «желтый» миф о Марии Каллас. Бульварные газеты пустили слух о драке, будто бы состоявшейся между дебютанткой и обиженной примадонной. И хотя, как все гениальные и закомплексованные люди, Каллас обладала непростым характером, его недостатки впоследствии очень сильно преувеличивала неумолимая молва.

Недоброй славой пользовалась и мать Марии Каллас. Впрочем, не без оснований. Дед певицы вспоминал после смерти Иванхелии: «Она эксплуатировала Марию. Гребла деньги, как землечерпалка. Мария постоянно поддерживала сестру, мать, отца, но матери все было мало, она требовала еще и еще». А соученик Марии по консерватории сравнивал Иванхелию с гренадером, который «беспощадно толкал и проталкивал Марию, требуя от нее все новых достижений».

Не удивительно, что Мария больше любила отца, с которым из-за войны пробыла в разлуке восемь лет, что еще сильнее укрепило ее привязанность. С матерью она порвала отношения примерно в 1950 г. А позднее говорила в интервью, что та лишила ее нормального детства. Однако стоит отдать должное женщине-«гренадеру»: если бы не бешеная энергия Иванхелии, мир вряд ли бы обрел одну из величайших див в истории оперы.

После триумфа в «Тоске» карьера Марии Каллас пошла в гору: она пела на лучших оперных сценах Греции, неустанно расширяя свой репертуар. Но Мария мечтала о триумфе в Америке. В 1944 г она вернулась в Нью-Йорк, где ее ждала встреча с отцом и, как ей мнилось, блистательная карьера на американских оперных подмостках.

Первое разочарование принесла долгожданная встреча с родителем. Георгий Каллас женился, и мачеха не захотела признать таланта падчерицы. По ее мнению, с такой внешностью и таким голосом Марии нечего было помышлять об оперной карьере. Легенда гласит, что в пылу ссоры Мария разбила о голову мачехи грампластинку, чем доказала, что обладает темпераментом истинной примадонны.

Второе разочарование ожидало в Метраполитен Опера. По ходатайству греческого певца Николе Москоне, выступавшего на этой прославленной сцене, Мария заключила контракт с театром, где ей предложили партии Леоноры в «Фиделио» Бетховена и Чио-чио-сан в «Мадам Баттерфляй» Пуччини. Обе оперы исполнялись на английском, что противоречило принципам Каллас, уверенной, что петь надо на языке первоисточника.

Да и в роли хрупкой японки Чио-чио-сан стокилограмовая певица просто не могла себя представить. Она разорвала выгодный контракт, заявив: «Когда я сделаю себе имя в Италии, вы мне будете не нужны». Каллас вспомнила слова своей наставницы Эльвиры ди Идальго: «Только состоявшись в Италии, можно покорить мир».

Мария отправилась в Верону, где ее ждали две судьбоносные встречи — с дирижером Тулио Серафином, который первым из итальянских музыкантов назвал ее подлинным гением, и с промышленником Джованни Баттистой Менегини, ставшим сначала ее другом и поклонником, а вскоре и верным, надежным супругом.

Блестяще дебютировав в Вероне главной партией в «Джоконде» Понкьелли, Мария под руководством Тулио Серафина триумфально выступала в Венеции, Флоренции и Турине. Выучив за пять дней сложнейшую колоратурную партию в «Пуританах» 0 Беллини и с триумфом исполнив ее, Каллас потрясла итальянский музыкальный мир. Ее назвали «оперным чудом». 24-летняя гречанка завоевала Италию.

Личная жизнь

В апреле 1949-го, через год после знакомства, Мария вышла замуж за Джованни Баттисту Менигини. Брак был заключен вопреки желанию семей Каллас и Менигини. Родным Марии не нравилась разница в возрасте — Джованни был старше на 26 лет. Буржуазный клан Менигини не хотел принять в свое лоно «американку без имени и состояния». Но меломан Джованни Баттиста боготворил Марию, восхищался ее голосом и несравненным актерским дарованием. Он стал для Каллас не просто мужем, окружавшим ее в течение десятилетнего союза роскошью и комфортом, но и менеджером, компаньоном и самым надежным помощником во всех начинаниях.

При всей успешности итальянской карьеры, Каллас долго не удавалось завоевать главную цитадель — всемирно известную миланскую оперу Ла Скала. Театр поманил Марию, предложив второстепенную партию, но потом без предупреждения отдал ее другой певице. Надо сказать, что с самых первых шагов на оперном поприще Мария придерживалась максималистских взглядов: добиваться признания шаг за шагом, начиная с небольших ролей, она категорически не желала. «Или у вас есть голос, или его нет, — заявляла она. — Ну а если голос есть, то петь нужно главные партии».

Осенью 1949 года ей предложили выгодные контракты в Южной Америке. Каллас без колебаний согласилась. Вместе с мужем она отправилась в Буэнос-Айрес, где в течение трех месяцев пела в Театро Колон. Именно здесь Мария впервые исполнила главную партию в беллиниевской «Норме», которая на многие годы стала одним из главных украшений ее репертуара. Воодушевленные успехом супруги Менегини вернулись в Италию.

Дебют в Ла Скала был более чем успешным, однако ожидаемого контракта не последовало. И опять Каллас отправилась за океан — в Мексику, на этот раз без мужа. Она с колоссальным успехом исполняла главные партии в «Аиде», «Тоске», «Норме». Однако плотный гастрольный график истощал силы. Чтобы поддержать их, и без того толстая Мария безудержно ела. При этом ее мучила бессонница: «Я побила собственный рекорд — 8.30 утра, а я не могу заснуть», — писала она мужу.

Вернувшись в Италию, Мария после небольшого отдыха уже пела на оперном фестивале в Риме. Там началась ее творческая и личная дружба с великим режиссером театра и кино Лукино Висконти, который открыл в Каллас редкий комедийный талант — она исполнила в его постановке комическую партию в опере Россини «Турок в Италии». Оперная критика наградила Марию титулом «певица с несколькими голосами». Таким образом, широта ее голосового диапазона, смущавшая консервативно настроенных ценителей, получила официальное признание.

В 1951 году к ногам Каллас пал неприступный Ла Скала, наконец принявший ее в свою труппу. Среди ее особых достижений признали «реставрацию музейных реликвий». Иначе говоря, Мария Каллас вернула из забвения оперы, для исполнения которых попросту не находилось подходящих голосов и достаточно виртуозной техники. Итальянский музыковед Теодоро Челли сказал о ней: «Голос Каллас обладает особенностями, роднящими его с так называемыми «вокальными инструментами» прошлых веков. Она поет так, как эти «инструменты» звучали более ста лет назад. Параметры ее голоса не укладываются в схему современных представлений».

Талант Каллас в зените. Она выступает в лондонской Королевской опере Ковент-Гарден, где исполняет уже ставшую легендарной партию Нормы. Публика и критика в восторге, но бочку меда портит ложка дегтя: какой-то язвительный журналист прошелся по внешности примадонны, мол, толста, как бочка, и ноги, как у слона. Мария тут же принимает судьбоносное решение — похудеть во что бы то ни стало! Сидела ли она на строгой овощной диете или, как утверждают некоторые источники, заразила себя глистами, — не важно. Через год Мария похудела почти вдвое, и к ее признанным дарованиям — фантастически прекрасному голосу и редчайшему для оперной певицы драматическому таланту — прибавилась неотразимая внешность.

Стройная, с огромными прекрасными глазами Каллас теперь могла позволить себе любую партию, включая и ранее отвергавшуюся ею Чио-чио-сан. Она создала совершенно новую Виолетту в вердиевской «Травиате», заставляя зрителей плакать над судьбой несчастной «камелии». А в 1953 году на сцене Ла Скала впервые прозвучала ее Медея в одноименной опере Керубини — роль знаковая в творческой и личной биографии певицы. «Медеей» дирижировал великий Леонард Бернстайн, отозвавшийся о Каллас: «Она — настоящее электричество.

Ее называют большой актрисой, я скажу, что это великая индивидуальность». Индивидуальность Марии Каллас настолько экстравагантна, что ее гений до сих пор признают не все специалисты. Сомневающимся возражает ее менеджер звукозаписи Джеймс Хинтон: «Те, кто слышал ее только в записи, не могут даже вообразить, кем была эта певица на самом деле. Голос ее так необычаен, что не всякое ухо может уловить это и не всякий слушатель оценить».

Мария Каллас не раз говорила: «Я помешана на совершенстве». Этот перфекционизм изматывал не только ее саму. Партнеры по сцене вспоминали: «Все падали от усталости. Но Мария работала как одержимая. И нам оставалось лишь следовать ее примеру». Без конца совершенствуя свое исполнение, Каллас доводила себя до нервного и физического истощения.

Это порой вело к срывам контрактов и, следовательно, к скандалам и слухам о невыносимом характере примадонны. Однажды, почувствовав себя плохо, дива была вынуждена покинуть сцену Ла Скала после первого акта, когда в театре присутствовал президент Италии. Пресса с удовольствием смаковала подобные истории, а это далеко не лучшим образом сказывалось на репутации певицы.

Между тем, Каллас была настоящим трудоголиком. Вопреки расхожему мнению, это не просто благородная приверженность к труду, а своего рода болезнь, необходимость замещения чего-то недостающего. Казалось бы, чего не доставало примадонне, находившейся на вершине славы, этому общепризнанному «оперному чуду XX века», «золотому голосу», звучавшему на лучших сценах мира — от Ла Скала до Метрополитен Опера? Ответ прост: не хватало личной жизни. На нее не было времени, редкие и короткие отпуска с мужем — не в счет.

Его преданность и любовь были такими привычными и будничными! Каллас было 35 лет, а Менегини — за шестьдесят. Упиваться поклонением зрителей она не могла: «Чем больше у вас известности, тем больше ответственность и тем беззащитнее вы себя чувствуете». Подобно своей любимой героине Норме она находилась в постоянном внутреннем конфликте между священными клятвами (искусству) и страстной жаждой любви (не той, привычной и спокойной, которую давал 60-летний муж, но новой, яркой, возбуждающей).

О тайной мечте Марии догадалась американская фельетонистка Элиза Максвелл, светская львица и, по слухам, бисексуалка, безответно влюбленная в Каллас. Устроив в Риме после представления «Нормы» званый вечер, Элиза познакомила Марию с судостроительным магнатом и признанным донжуаном Аристотелем Онассисом. Максвелл рассчитала, что распутный миллиардер обязательно положит глаз на красивую и знаменитую певицу, а дальше. будет грязненький, шумненький скандальчик.

Действительно, спустя некоторое время Онассис пригласил Каллас и Менегини принять участие в небольшом круизе на его яхте «Кристина». Компания подобралась солидная: Уинстон Черчилль, американский киноактер 0 Гэрри Купер, герцогиня Кентская. Личный врач Марии как раз предписал ей морской воздух. Менегини принял предложение, не предвидя ничего дурного. Однако именно на борту «Кристины» между Марией и Аристотелем завязался роман. Яхта рассекала штормовые волны, бурное море казалось Марии необыкновенно прекрасным, ведь оно так соответствовало бушевавшим в ней страстям.

Она много танцевала — редко с мужем, все больше с Онассисом. По ночам они уходили в каюту Аристотеля, чтобы заниматься любовью. Для всех находившихся на яхте, в том числе и для Баттисто Менегини, роман был очевидностью. К концу круиза коварный замысел Элизы Максвелл реализовался лишь отчасти. Хитрая американка рассчитывала, что Аристотель скомпрометирует Марию Каллас. Но он влюбился так сильно, что решился на развод.

После круиза Онассис устроил вечер в честь Каллас в фешенебельном лондонском отеле, буквально усыпав его розами. Мария невольно сравнивала этот щедрый и красивый жест любовника с всегдашней бережливостью своего мужа. Конечно, Баттиста любил ее и был богат, но далеко не так, как миллиардер Онассис. К тому же Аристотель свободно говорил на четырех языках и, казалось, был готов положить к ногам Марии весь мир.

Каллас переехала в свой парижский дом, чтобы быть поближе к любовнику. Онассис развелся. Для Марии, венчанной в католической церкви, развод был проблемой. Да и муж, не терявший надежды сохранить брак, пытался отговорить ее от опрометчивого шага, упрекал за легкомыслие. На что Мария отвечала: «Там, на яхте, ты видел, что я теряю голову, почему же ты ничего не предпринял?»

Теперь для Каллас работа отошла на второй план, всю себя она посвятила любви. По иронии судьбы женщина, много лет заставлявшая публику сопереживать чувствам своих героинь, сама впервые полюбила, достигнув 36-летнего возраста. На седьмом году их связи с Онассисом Мария забеременела. Ей было уже 43, и это была ее последняя надежда стать матерью. Вердикт возлюбленного был непреложен: «Аборт! Я не хочу ребенка, у меня уже есть двое». Боясь потерять своего Аристо, Мария согласилась.

Полгода понадобилось ей, чтобы оправиться. Тем не менее, унизительная и бесперспективная связь с Онассисом продолжалась до тех пор, пока тот не решил жениться на вдове американского президента Кеннеди, Джекки. О браке с ней Аристо сообщил Марии через их общего знакомого. Тот запомнил слова потрясенной Каллас: «Боги будут справедливы, есть на свете правосудие». Ее мрачное пророчество сбылось: сын Онассиа погиб в автомобильной катастрофе, а несколько лет спустя умерла дочь. Боги отплатили за нерожденное дитя Марии Каллас и Аристотеля Онассиса.

После бракосочетания Аристо и Джекки Мария пыталась покончить жизнь самоубийством. «Раскаявшийся» Онассис заявил Каллас, что разведется с Джекки и женится на ней. Еще несколько лет она жила эфемерной надеждой. Мария наконец получила развод и окончательно потеряла самого близкого ей человека — Джованни Баттисту Менегини.

Правда, она продолжала петь, хотя и не пополняя свой репертуар новыми ролями, но упорно совершенствуя уже достигнутое. Так, сложнейшую партию леди Макбет в опере И Верди «Макбет» она пела, по определению знатоков, «десятью голосами». Оперную сцену Мария Каллас покинула в 1965 году. К этому моменту она спела 595 оперных спектаклей.

Ее репертуар не знал равных по широте диапазона и столь же широким по охвату был ее уникальный голос. Этот несравненный голос не выдержал испытаний — нет, не трудами, а тяжкими невзгодами, которым ее подверг неверный, легкомысленный любовник, ее Аристо.

И все же после всего пережитого она заявила в интервью: «Музыка — не самое главное в жизни. Самое главное — человеческое общение. Любовь важнее самого яркого артистического триумфа». Эта фантастическая женщина нашла в себе силы вернуть голос хотя бы отчасти и выступать теперь уже на концертной эстраде, но с оперным репертуаром.

Аристотель Онассис умер в 1975 году. После его смерти Мария сказала: «Ничего больше не имеет значения, потому что никогда ничего не будет так, как было. Без него. »

Каллас не раз повторяла судьбы своих сценических героинь. В ее истории с Онассисом повторилась судьба одного из лучших созданий Каллас — Медеи из одноименной оперы Керубини: Мария так же пожертвовала всем, чтобы достичь невозможного. Неудивительно, что выдающийся итальянский кинорежиссер Пьер Паоло Пазолини предложил ей сыграть эту роль в своем фильме «Медея» (1970).

Экранная Медея в исполнении Каллас была прекрасной и отталкивающей, трагичной, мстительной и гибнущей. Сам же режиссер сказал о Марии Каллас: «Вот женщина, в каком-то смысле самая современная из женщин, но в ней живет древняя женщина. Странная, мистическая, волшебная, с ужасными внутренними конфликтами».

Смерть

Мария Каллас умерла в 1978 году в своей парижской квартире. Последние годы жизни она провела с двумя пуделями, заменившими ей семью. Умерла, не оставив завещания, и ее состояние было поделено между бывшим мужем и нелюбимой ею матерью. Оба пережили Марию на двадцать лет.

Удивительная судьба! Величайшая из певиц всех времен, беззаветно преданная музыке, неустанно растившая свой и без того великий дар, отказалась от всего этого ради человека, знаменитого своей распутной жизнью и миллиардами. Слишком банально, чтобы быть правдой. И все же это реальная история, а не вымысел романиста. Объяснять жизнь еще труднее, чем вымысел. Но попытаться можно.

Для Марии Каллас музыка и все труды во славу музыки были, как ни удивительно, синицей в руке. А радости земной любви, простые радости семейного счастья с мужем и детьми остались журавлем в небе. Она упорно и безрассудно тянулась за этим журавлем, но не смогла его поймать. Мария Каллас была максималисткой во всем, поэтому всегда стремилась к тому, чего достичь трудно, а то и невозможно.

Источник