Джорджетт хейер кольцо талисман
- ЖАНРЫ 360
- АВТОРЫ 274 113
- КНИГИ 644 008
- СЕРИИ 24 551
- ПОЛЬЗОВАТЕЛИ 604 984
Сэр Тристрам Шилд прибыл в Левенхэм-Корт уже в сумерках, и ему прямо у дверей доложили, что его двоюродный дедушка очень слаб и едва ли проживет еще несколько дней. В ответ сэр Тристрам не произнес ни слова, и только когда дворецкий принял у него тяжелое дорожное пальто, небрежно бросил:
– А мистер Левенхэм здесь?
– В Дауер-Хаус, сэр, – ответил дворецкий, передавая лакею пальто и бобровую шапку. И, уже с явной недоброжелательностью к столь незначительному лицу, добавил: – Его светлость немного нездоров, сэр. Его светлость до сих пор не принял мистера Левенхэма.
Он сделал паузу, ожидая, что сэр Тристрам поинтересуется мадемуазель де Вобан. Но сэр Тристрам попросил лишь, чтобы дворецкий проводил его в отведенную комнату.
Дворецкого, как и всех живущих в Корте, мучило любопытство: какая причина заставила сэра Тристрама так неожиданно приехать в Левенхэм-Корт? Его ждало разочарование – сэр Тристрам был человеком сдержанным.
Дворецкий лично проводил его через холл к дубовой лестнице, после чего они вошли в длинную галерею. По одну сторону на стене висели портреты предков Левенхэмов, по другую – высокие прямоугольные окна выходили в ухоженный парк. Внезапно чарующая тишина дома нарушилась. Где-то в конце галереи послышалось шуршание юбок, скрипнула закрываемая дверь. Дворецкий приподнял брови. Возможно, это мадемуазель де Вобан, любопытная, как все женщины, поджидала их в галерее? И, открывая дверь в отведенную для сэра Тристрама комнату, старый слуга произнес:
– Его светлость не принимает никого, кроме доктора и, разумеется, мадемуазель Эстаси.
– Да? – безразличным тоном протянул гость, и дворецкий, посмотрев на его суровое, ничего не выражающее лицо, так и остался в неведении: возможно, сэр Тристрам и не знает, зачем его пригласили в Суссекс? Если это так, то трудно даже предположить, как он отнесется ко всему. Его не так легко заставить сняться с места. Дворецкий готов был поспорить: десять к одному, что здесь какая-то неприятность.
Голос сэра Тристрама прервал его размышления:
– Пошлите ко мне моего камердинера, Порсон, и доложите его светлости о моем приезде.
Дворецкий с поклоном удалился. Сэр Тристрам подошел к окну. Он смотрел через парк в дальний лес, который еще можно было рассмотреть в сгущающихся сумерках. В его взоре была печаль, а губы плотно сжаты, и сейчас он казался более суровым, чем обычно. Он не обернулся, когда дверь открылась. В комнату вошел его слуга в сопровождении двух лакеев: один из них внес его дорожную сумку, а другой поставил на туалетный столик золоченый канделябр. Шилд тут же прошел от окна к камину и уставился вниз, на тлеющие поленья. Лакей задернул шторы на окнах и бесшумно удалился. Джапп, камердинер, принялся распаковывать дорожную сумку. Выложил на кровать вечерний фрак, темно-красные бархатные панталоны и флорентийский жилет. Сэр Тристрам пошевелил поленья на решетке ногой, обутой в высокий сапог. Джапп искоса взглянул на него, пытаясь понять, почему это хозяин такой угрюмый.
– Желаете пудру, сэр? – предложил он, ставя на туалетный стол пудреницу и помаду.
Джапп вздохнул. Он уже знал, что мистер Левенхэм в Дауер-Хаус. Вполне вероятно, что Красавчик заявится в Корт навестить своего кузена. И зная, как искусно слуга мистера Левенхэма делает прическу, Джапп затосковал. Его хозяин должен спуститься к обеду изящно завитым и напудренным. Однако он ничего не сказал, опустился на колени и стал снимать сапоги сэра Тристрама.
Полчаса спустя Шилд в сопровождении слуги лорда Левенхэма спустился, прошел через галерею и без доклада вошел в большую спальню.
Комната, отделанная дубовыми панелями и увешанная темно-красными портьерами, согревалась жарким пламенем камина. В канделябрах горело не менее пятидесяти свечей. В дальнем конце комнаты на небольшом возвышении стояла широкая кровать под балдахином. На ней, обложенный подушками, укрытый покрывалом из яркой парчи, в экзотическом халате и напудренном парике, без которого его никто никогда не видел, не считая слуги, возлежал старый Сильвестр, девятый барон Левенхэм.
Сэр Тристрам задержался у порога, ослепленный неожиданно ярким светом. При виде этого многоцветного великолепия сардоническая усмешка появилась на его суровом лице.
– Ваше смертное ложе, сэр?
Из-под балдахина послышался слабый, нетвердый голос:
– Да, это мое смертное ложе.
Сэр Тристрам прошел к возвышению. К нему протянулась немощная рука, на которой сиял огромный рубин. Он взял ее и стоял, не отпуская и глядя вниз, на пергаментное лицо двоюродного деда – с ястребиным носом, бескровными губами и глубоко запавшими блестящими глазами. Сильвестру было восемьдесят, но, даже умирая, он не расставался с париком и мушками, сжимая в левой руке табакерку и кружевной носовой платок.
Сильвестр встретил твердый взгляд внучатого племянника со злобным удовлетворением.
– Я рад, что вы приехали, – бросил он. Высвободив руку, он указал на кресло, стоящее на возвышении:
– Садитесь! – Затем старик открыл табакерку. – Когда я видел вас в последний раз? – размышлял он вслух, поднося к ноздре щепотку табака.
– Мне кажется, года два назад, – ответил Тристрам, чей профиль четко вырисовывался на фоне алого бархатного полога.
– А мы дружная семейка, не так ли? – Его светлость закрыл табакерку и вытер пальцы носовым платком. – И другой мой внучатый племянник тоже здесь, – отрывисто добавил он.
– Еще увидите! А я не хочу…
– Почему? – Шилд сдвинул темные брови.
– Потому что не желаю! – откровенно ответил Сильвестр. – Красавчик Левенхэм! Я тоже был в свое время Красавчиком Левенхэмом, но разве я когда-нибудь позволял себе появиться на людях в зеленом камзоле и желтых панталонах?
– Скорее всего нет, – осторожно предположил Шилд.
– Проклятый сладкоречивый тип! – воскликнул Сильвестр. – Он мне никогда не нравился. Впрочем, и его отец тоже. Мать его страдала от меланхолии. Все ее раздражали. Поэтому и попросила меня отдать ей Дауер-Хаус.
– Она его и получила, – сухо заметил Шилд.
– Конечно получила! – раздраженно проворчал Сильвестр, прикрыв глаза и погрузившись в воспоминания о былых днях. Стук полена, выпавшего из камина, вернул пожилого джентльмена к действительности. Он снова открыл глаза: – Я уже говорил, зачем пригласил вас?
Сэр Тристрам встал и прошел к камину, чтобы вернуть на место дымящееся полено. Он ничего не отвечал, пока поправлял огонь, а потом произнес холодным, безразличным тоном:
– Вы писали, что договорились о моей женитьбе на вашей внучке.
Проницательные глаза Сильвестра блеснули.
– И это вам не очень-то нравится, да?
– Не очень, – подтвердил Шилд, возвращаясь на возвышение.
– Но это хорошая партия! – заметил Сильвестр. – Я завещаю ей большую часть моего состояния. Вы же знаете, она наполовину француженка, и ее представления о браке схожи с вашими. У вас будет своя жизнь. У нее своя. Она совсем не такая, как ее мать.
– Я никогда не знал ее матери!
– Она была просто дура! – заявил Сильвестр. – Никогда не подумал бы, что моя дочь может быть такой. Сбежать с этим пустышкой-французом! Как его чертово имя?
– Да, Видам де Вобан. Я уже забыл, когда он умер. Мария умерла три года назад, а я через год поехал в Париж, как мне кажется, но, может, память меня подводит.
– Чуть больше чем через год, сэр.
– Это было после… – Он немного замялся, а потом резко сказал: – После того самого дела с Людовиком. Я решил, что Франция стала слишком опасным местом для моей внучки, и, видит бог, я был прав! Сколько времени прошло с тех пор, как они отправили своего короля на гильотину? Чуть больше месяца? Поверьте мне, Тристрам, не пройдет и года, королева пойдет той же дорожкой. Я рад, что меня там нет и мне не придется увидеть ее конец. А как очаровательна она была, как очаровательна! Но вы не можете помнить! Двадцать лет назад все мы, поклонники королевы, носили ее любимые цвета. Все было под цвет волос королевы – атлас, ленты, туфли. А теперь… – Его губы скривились в усмешке. – Мой внучатый племянник носит зеленый камзол, желтые панталоны и какую-то идиотскую шляпу, похожую на сахарную голову! – Он поднял брови и добавил: – Но парень – все еще мой наследник!
Источник
Джорджетт Хейер: The Talisman Ring
Здесь есть возможность читать онлайн «Джорджетт Хейер: The Talisman Ring» весь текст электронной книги совершенно бесплатно (целиком полную версию). В некоторых случаях присутствует краткое содержание. год выпуска: 1936, категория: Исторические любовные романы / на английском языке. Описание произведения, (предисловие) а так же отзывы посетителей доступны на портале. Библиотека «Либ Кат» — LibCat.ru создана для любителей полистать хорошую книжку и предлагает широкий выбор жанров:
Выбрав категорию по душе Вы сможете найти действительно стоящие книги и насладиться погружением в мир воображения, прочувствовать переживания героев или узнать для себя что-то новое, совершить внутреннее открытие. Подробная информация для ознакомления по текущему запросу представлена ниже:
The Talisman Ring: краткое содержание, описание и аннотация
Предлагаем к чтению аннотацию, описание, краткое содержание или предисловие (зависит от того, что написал сам автор книги «The Talisman Ring»). Если вы не нашли необходимую информацию о книге — напишите в комментариях, мы постараемся отыскать её.
Джорджетт Хейер: другие книги автора
Кто написал The Talisman Ring? Узнайте фамилию, как зовут автора книги и список всех его произведений по сериям.
Возможность размещать книги на на нашем сайте есть у любого зарегистрированного пользователя. Если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия, пожалуйста, направьте Вашу жалобу на info@libcat.ru или заполните форму обратной связи.
В течение 24 часов мы закроем доступ к нелегально размещенному контенту.
The Talisman Ring — читать онлайн бесплатно полную книгу (весь текст) целиком
Ниже представлен текст книги, разбитый по страницам. Система сохранения места последней прочитанной страницы, позволяет с удобством читать онлайн бесплатно книгу «The Talisman Ring», без необходимости каждый раз заново искать на чём Вы остановились. Поставьте закладку, и сможете в любой момент перейти на страницу, на которой закончили чтение.
The Talisman Ring
Chapter One
Sir Tristram Shield, arriving at Lavenham Court in the wintry dusk, was informed at the door that his great-uncle was very weak, not expected to live many more days out. He received these tidings without comment, but as the butler helped him to take off his heavy-caped driving coat, he inquired in an unemotional voice: “Is Mr Lavenham here?”
“At the Dower House, sir,” replied the butler, handing the coat and the high-crowned beaver hat to a footman. He nodded austere dismissal to this underling, and added with a slight cough: “His lordship has been a little difficult, sir. So far his lordship has not received Mr Lavenham.”
He paused, waiting for Sir Tristram to inquire after Mademoiselle de Vauban. Sir Tristram, however, merely asked to be conducted to his bedchamber, that he might change his dress before being admitted to his great-uncle’s presence.
The butler, as well aware as everyone else at the Court of the reason of Sir Tristram’s sudden arrival, was disappointed at this lack of interest, but reflected that Sir Tristram, after all, had never been one to show what he was thinking. He led the way in person across the hall to the oak stairway and went with Sir Tristram up to the Long Gallery. Here, on one side, portraits of dead Lavenhams hung, and, on the other, tall, square-headed mullioned windows looked south over a well-timbered park to the Downs. The silence of the house was disturbed by the rustle of a skirt and the hasty closing of a door at one end of the Gallery. The butler had a shrewd suspicion that Mademoiselle de Vauban, more curious than Sir Tristram, had been waiting in the Gallery to obtain a glimpse of him. As he opened the door into one of the bedchambers he cast a glance at Shield, and said: “His lordship has seen no one but the doctor, sir—once, and Mamzelle Eustacie, of course.”
That dark, harsh face told him nothing. “Yes?” said Shield.
It occurred to the butler that perhaps Sir Tristram might not know why he had been summoned into Sussex. If that were so there was no saying how he might take it. He was not an easy man to drive, as his great-uncle had found more than once in the past. Ten to one there might be trouble.
Sir Tristram’s voice interrupted these reflections. “Send my man up to me, Porson, and inform his lordship of my arrival,” he said.
The butler bowed and withdrew. Sir Tristram walked over to the window, and stood looking out over the formal gardens to the woods beyond, still dimly visible through the gathering twilight. There was a sombre frown in his eyes, and his mouth was compressed in a way that made it appear more grim than usual. He did not turn when the door opened to admit his valet, accompanied by one footman carrying his cloak-bag, and another bearing two gilded candelabra, which he set down on the dressing-table. The sudden candlelight darkened the prospect outside. After a moment Shield came away from the window to the fireplace and stood leaning his arm along the high mantelshelf, and looking down at the smouldering logs. The footman drew the curtains across the windows and went softly away. Jupp, the valet, began to unpack the contents of the cloak-bag, and to lay out upon the bed an evening coat and breeches of mulberry velvet, and a Florentine waistcoat. Sir Tristram stirred the logs in the grate with one top-booted foot. Jupp glanced at him sideways, wondering what was in the wind to make him look so forbidding. “You’ll wear powder, sir?” he suggested, setting the pounce-box and the pomatum down on the dressing-table.
Jupp sighed. He had already learned of Mr Lavenham’s presence at the Dower House. It seemed probable that the Beau might come up to the Court to visit his cousin, and Jupp, knowing how skilled was Mr Lavenham’s gentleman in the arrangement of his master’s locks, would have liked for his pride’s sake to have sent his own master down to dinner properly curled and powdered. He said nothing, however, but knelt down to pull off Sir Tristram’s boots.
Half an hour later Shield, summoned by Lord Lavenham’s valet, walked down the Gallery to the Great Chamber, and went in unannounced.
The room, wainscoted with oak and hung with crimson curtains, was warmed by a leaping fire and lit by as many as fifty candles in branching candelabra. At the far end a vast fourposter bed was set upon a slight dais. In it, banked up with pillows, covered with a quilt of flaming brocade, wearing an exotic bedgown and the powdered wig without which no one but his valet could ever remember to have seen him, was old Sylvester, ninth Baron Lavenham.
Sir Tristram paused on the threshold, dazzled momentarily by the blaze of unexpected light. The grimness of his face was lessened by a slight sardonic smile as his eyes took in the magnificence and the colour about him. “Your deathbed, sir?” he inquired.
A thin chuckle came from the fourposter. “My deathbed,” corroborated Sylvester with a twinkle.
Sir Tristram walked across the floor to the dais. A wasted hand on which a great ruby ring glowed was held out to him. He took it, and stood holding it, looking down into his great-uncle’s parchment-coloured face, with its hawk-nose, and bloodless lips, and its deep-sunk brilliant eyes. Sylvester was eighty, and dying, but he still wore his wig and his patches, and clasped in his left hand his snuffbox and laced handkerchief.
Sylvester returned his great-nephew’s steady look with one of malicious satisfaction. “I knew you’d come,” he remarked. He withdrew his hand from the light clasp about it, and waved it towards a chair which had been set on the dais. “Sit down.” He opened his snuffbox and dipped in his finger and thumb. “When did I see you last?” he inquired, shaking away the residue of the snuff and holding an infinitesimal pinch to one nostril.
Sir Tristram sat down, full in the glare of a cluster of candles on a torchère pedestal. The golden light cast his profile into strong relief against the crimson velvet bed curtains. “It must have been about two years ago, I believe,” he answered.
Sylvester gave another chuckle. “A loving family, ain’t we?” He shut his snuffbox and dusted his fingers with his handkerchief. “That other great-nephew of mine is here,” he remarked abruptly.
“You will,” said Sylvester. “I shan’t.”
“Why not?” asked Shield, looking at him under his black brows.
“Because I don’t want to,” replied Sylvester frankly. “Beau Lavenham! I was Beau Lavenham in my day, but d’ye suppose that I decked myself out in a green coat and yellow pantaloons?”
“Probably not,” said Shield.
“Damned smooth-spoken fellow!” said Sylvester. “Never liked him. Never liked his father either. His mother used to suffer from the vapours. She suffered from them—whole series of ’em!—when she wanted me to let her have the Dower House.”
“Well, she got the Dower House,” said Shield dryly.
“Of course she did!” said Sylvester snappishly, and relapsed into one of the forgetful silences of old age. A log falling out on to the hearth recalled him. He opened his eyes again and said: “Did I tell you why I wanted you?”
Sir Tristram had risen and gone over to the fire to replace the smoking log. He did not answer until he had done so, and then he said in his cool, disinterested voice: “You wrote that you had arranged a marriage for me with your granddaughter.”
Источник
