Шабаш ведьм
Организаторы тура потребовали, чтобы мы привезли в аэропорт все путевки и там уже их выдали группе. Каждому лично в руки. Это в наши планы не входило, но делать нечего. Понимали, что документов два короба, и организаторы боятся брать на себя ответственность. Но ведь везти в два аэропорта. Сначала выдать в одном половину путевок, затем на такси ехать в другой. Рассчитали, вроде время позволяло. Главное — не попасть в пробки.
Зимнее морозное утро. Мы во Внуково. Стоим с табличкой, где отображено название нашего небольшого и малоизвестного агентства. С этим тоже произошел казус. Видим, на нас косятся и переговариваются представители именитых туроператоров со своими табличками. Явно решают, что конкуренты на арене появились. Взгляды недобрые. К ним подходят редкие туристы и забирают путевки. А вокруг нас уже толпа, и прибывают новые. Настроение пока хорошее.
Я с интересом разглядываю своих. Все очень разные, но вроде похожи на обычных людей. Или нет? Кто-то веселится, а кто хмуро сверлит взглядом. Каждый считает своим долгом поговорить, порасспрашивать. Причем одни и те же вопросы. Это было странно. Почему-то они считали, что мы обязательно должны каждому ответить. И не важно, что он стоял рядом с тем, кто только что получил ответ на этот же вопрос. Внимание к себе требовал каждый.
Напарник мой через некоторое время «сломался», уже начал покрикивать на странных туристов, и вся их энергия направилась на меня. Боже! Это было невыносимо. Сил оставалось все меньше. А они все прибывали и прибывали. Я уже с трудом различала лица. А они стоили внимания. Яркие живописные. Одни живые, подвижные, другие тяжелые и суровые. Кто-то был одет в шаманские наряды. Тихий звон бубенцов слышался при их ходьбе.
Кое-как отстрелялись и помчались в Шереметьево. Там то же самое. Уже не помню, как пережили второй этап. Выдали и, еле передвигая ноги, направились домой. Очень замерзли. Мороз в тот день был жуткий.
Только зашла домой и хотела попить чаю, чтобы согреться, как звонит организатор, которая улетела утренним рейсом. Они уже на месте и сильно возмущены тем, что их не селят в пятизвездочные корпуса.
— В этой помойке мы жить не будем!
У меня от мороза и шока язык отказывается отвечать. А оттуда наседают и наседают. Я слышу гул голосов, вопли и звон бубенцов. Все. Приехали.
Немного отдышавшись, пытаюсь вразумить мадам, но она не дает мне слова вставить и продолжает вопить, что мы ее обманули. В какой-то момент и я не выдержала:
— Либо вы дадите мне сказать, либо я кладу трубку и отключаю телефон!
Женщина запнулась. Я продолжила.
— Мы с вами бронировали трехзвездочный отель на территории комплекса. Вас привезли туда? Что вас конкретно не устраивает? Какие проблемы?
— Мы не знали, что он находится так далеко от моря. И вообще. Он не соответствует своей категории. Не будем селиться.
— Вы можете мне сказать конкретно, что не соответствует? Какие-то проблемы с номерами?
Напоминание, что они сами просили трехзвездочный отель, не помогли. Дама уперлась рогом и стала опять вопить:
— Ничего не хочу слышать. Или переселяйте или везите обратно!
Передавать весь ушат грязи я, конечно, не буду. Я положила трубку и лихорадочно стала звонить операторам. Те тоже растеряны. Группа большая. Но переселять не можем. Другие корпуса стоят раза в четыре дороже. Я перезваниваю дамочкам-организаторам и пытаюсь еще раз донести до них информацию. Но бесполезно. Понимаю, что группа разъярена и уже вырывает телефон у организатора. Слышу другой голос в трубке. Угрозы и требования немедленно переселить нас.
— Не переселите, разнесем вас в пух и прах! Вы не знаете, с кем дело имеете. Да мы.
Знаем. Еще как знаем. Мне туристов жаль. Но что тут поделаешь? Объясняю, что организаторы сами выбрали трехзвездочный корпус.
— Нам обещали пять звезд. Мы деньги платили!
Понимаю, что все уже переругались меж собой. Кто-то вырывает у дамы трубку и орет:
— Да я потомственная ведьма! Я вас. Жулики! За мои 800 долларов вы обязаны предоставить мне шикарный отдых.
«Упс! Вот это уже зацепочка, — мой мозг стал лихорадочно соображать. — Простите, а не могли бы вы передать трубку даме, которая до вас со мной говорила?»
Женщина почувствовала в моем голосе странные нотки и, немного подумав, передала трубку. Со мной говорила другая туристка. Я задала вопрос:
— Простите. Я бы хотела уточнить. Вы сказали, что вам был обещан пятизвездочный отель?
— Ну конечно! И фото показывали. — Женщина говорила сердито. — В ваших интересах предоставить нам нормальный отель, иначе одним судом не отделаетесь.
Я знала, что поднимать финансовую сторону вопроса я как профи не имею права, но получив удар ниже пояса, решилась на хитрый ход и тихо спросила.
— Вы тоже 800 долларов платили?
— Ну конечно! Как и все. Кто-то даже больше.
— Не переживайте. Думаю, я смогу вам помочь. Передайте, пожалуйста, трубку организаторам.
Гидроперитная дамочка пыталась опять меня запугать, но теперь уже я превратилась в фурию. С кем поведешься.
— Вы хотите, чтобы я сейчас озвучила вашим колдунам, за какую сумму вы забронировали у нас тур?
От неожиданности дамочка поперхнулась и, полагаю, отошла в сторону от группы. В трубке раздался злобный шепот:
— Вы не имеете права. Вы нарушаете наши договоренности!
— А вы не нарушаете? Вы договор клиентам показывали? Кто им обещал пятизвездочный отель? Или вы думаете, что они не поймут разницу? — Я не собираюсь отдуваться за вашу жадность. Или сейчас же доплачивайте принимающей компании разницу и переселяйте людей в пятизвездочный корпус, или они узнают правду, и тогда.
Женщина некоторое время молчала. Теперь, когда козыри были у меня в руках, я ничего не боялась.
— Вам еще раз повторить?!
Больше меня никто не беспокоил. Я сама узнала через оператора, что группу расселили в соседний пятизвездочный отель, чем все остались довольны.
Источник
Поездка в Анапу, которая укрепила семью (рассказ)
Эта парочка, зашедшая к нам в турагентство, с первой же минуты вызвала у меня повышенный интерес. Ему под пятьдесят, статный красавец, глаз горит. Ей немного за сорок — тоже хороша, но какой-то отталкивающей холодной красотой; довольно короткое цветастое платье, стройные ноги, но лицо будто высечено из камня: суровое и надменное. Оно настолько не вязалось с ее одуванчиковым образом, — желтыми завитушками на голове, ярко-красной помадой на губах и огромными приклеенными ресничками, бросающими тень на пол-лица, — что я на мгновение растерялась, а придя в себя поняла, что работа предстоит нелегкая.
Мужчина представился Василием и, потянувшись к визитнице, стал интересоваться путевками на двоих.
— Мы с женой хотим отдохнуть в Анапе. Подберите нам что-нибудь уютное и недорогое. — Смущенно улыбаясь, он обозначил довольно средний бюджет.
Дама продолжает безмолвно сидеть, только морщит нос и отводит взгляд в сторону, разглядывая картину на стене. Понимаю, что так она демонстрирует свое безразличие к происходящему. Василий заискивающе заглядывает ей в глаза и спрашивает:
— Ну как, Танечка? Нравится?
Но наша » графиня » и бровью не ведет и на мужчину своего не смотрит. Я предлагаю другие отели. Женщина молчит, не реагируя на мои рекомендации, а на лице ее читается то ли отвращение, то ли недовольство. Ярко-красные губы плотно сжаты. Но почему супруга так странно себя ведет? Впервые вижу женщину, которая не проявляет элементарного любопытства в выборе отелей. Ситуация вгоняет меня в ступор. Лихорадочно размышляю: » Может, поругались по дороге, а теперь она куксится на него?»
Перевожу недоумевающий взгляд на муженька. Вижу, что и он ра стерян.
— Таня, ну что ты молчишь? Скажи хоть что-нибудь.
Но женщина даже бровью не повела.
Тут меня стали терзать сомнения. » Может, ей не нравится уровень отелей, поэтому ворочает нос? Но почему она прямо не скажет об этом?»
Передо мной стояла нелегкая задача, ведь если я предложу вариант подороже, то клиент будет недоволен, а не предложу — не забронируются совсем.
Смотрю на Василия — выглядит он подавленным. Осторожно говорю:
— Смотрите, есть очень интересный отель. Сейчас на него скидки. Но, боюсь, что мы выйдем за рамки вашего бюджета.
Василий молчит, раздумывает. На лбу выступили капельки пота. Зато блондинка вдруг оживилась.
Оба придвинулись поближе к монитору, рассматривают отель. Татьяна задает вопросы. Нет, тысячу и один вопрос. И, кажется, это не предел. Глаза ее загораются, когда я демонстрирую стоимость на этот же отель у других операторов. Разница около тридцати тысяч рублей. Мужчина уже весь взмок, но кивает головой:
— Если Танечке нравится, значит, берем!
Ну что тут скажешь? Идеальный муж! Даже завидно стало.
Но женщина все не унималась. Она выбрала самый дорогой номер с видом на море, и Василий опять обреченно кивнул головой. Я достаю бланк договора, но Татьяна останавливает меня.
— А самолет?! Вы же нам еще не сказали, на чем летим и во сколько.
Вот тут мы потеряли еще с полчаса. Дама как с цепи сорвалась. То ей вылет поздний, а значит, потерян день на курорте, то, наоборот, слишком ранний, и ей не хочется сидеть в холле отеля в ожидании, пока им вручат ключи от номера.
Я уже начинаю злиться, но виду не подаю.
— Вы можете и не ждать, а с пользой провести время. Например, пойти в ресторан, подкрепиться и отдохнуть. Или погулять по территории, изучить окрестности.
Но Татьяна, по всей видимости, не привыкла сдаваться без боя. А может, это был еще один тактический ход.
— Лучше возьмем на сутки больше, с дневным вылетом. Первый день все равно не в счет, — говорит она с нажимом. — И напишите мне рейсы на отдельном листе бумаги.
— У вас все будет указано в договоре. — ответила я.
Но женщина настояла на своем и мне пришлось выполнить ее требование. Василий торопливо расплатился и, подхватив за талию Танечку, спешно покинул наше агентство.
Но, как оказалось, настоящий экшн ждал меня спустя два дня. Зазвонил телефон, и настойчивый женский голос потребовал меня. Я в это время работала с другими клиентами.
— Мы у вас путевку бронировали в Анапу. Я и Карпов Василий.
В Анапу это была единственная путевка на неделе, поэтому я тут же ответила:
— Да, помню. Здравствуйте.
Женщина вдруг стала задавать вопросы:
— Я хочу уточнить, из какого аэропорта и во сколько мы летим? Продиктуйте мне рейс и.
И тут я, не знаю, что на меня нашло. Возможно, накатило раздражение от того, что придется прерывать работу с клиентом, отвечаю:
— Я ведь вам на листке бумаги все записала. Вы столько времени выбирали рейс, что могли бы и запомнить.
В трубке на мгновение замолчали, а потом я услышала совершенно подавленный несчастный голос:
Меня будто окатили ледяной водой. В миг все поняв, я отчаянно пытаюсь выкрутиться из глупого положения:
— Подождите, но, может, я перепутала фамилии. У нас столько похожих попадается, что всегда боимся запутаться. Я сейчас посмотрю дого.
Но из трубки уже раздавались гудки. Я сидела ни жива ни мертва. Клиенты тоже замерли и с участием смотрели на меня. Наконец, я сообразила что делать и, обращаясь к посетителям, сказала:
— Простите, но я не могу это так оставить. Еще пару минут, пожалуйста. Сейчас важно сработать на опережение.
Они закивали головами. Я тут же набрала номер горе-любовника.
— Василий? — выдохнула я, дозвонившись до клиента. — Сейчас мне звонила. ваша жена.
Мужчина некоторое время не мог взять в толк, о чем я говорю. Пришлось пересказать наш разговор с настоящей супругой. Я недоумевала:
— Но почему же вы меня не предупредили? Да еще и эту даму представили женой! Я и подумать не могла, что нужно что-то скрывать.
Василий еле слышно промямлил:
— Но я как-то. неудобно было. Я не думал, что. И что же теперь будет?
А меня мучал самый главный вопрос:
— Как жена узнала про путевку? Кто ей сообщил наш телефон?
Василий хрипло произнес:
— Я визитку в кармане брюк оставил. Она, видно, догадалась, что я не один еду. Ну все, теперь конец!
— Что все? Как это все?! Быстро ко мне! Я вам дам еще путевку на одноместный номер. Хоть как-то реабилитируетесь в ее глазах.
— А так можно? — Он был совершенно растерян. — Я не хочу разводиться. У нас дети и.
— Василий, не тяните время, если вам семья дорога.
Спустя полтора часа он уже был у меня в офисе. Дала ему бланк путевки для жены и вдруг услышала:
— Зря это все. Я все равно никуда не поеду. Снимайте бронь.
— А как же Танечка? — В душе я злорадствовала.
— Я ее уже послал лесом. Бес попутал. — Василий схватился за голову. — Пришла к нам недавно в бухгалтерию и стала вертеться, глазки строить. И закрутилось все так быстро.
— Вылет через два дня. Вы при аннуляции путевки потеряете всю стоимость. Никто нам не вернет ни копейки. Летите один!
— Нет. Я уже с женой говорил, она собирается разводиться. Не верит, что один собирался ехать.
— Не верила, потому что голословно оправдывались, — уверенно ответила я. — Покажете путевку — поверит.
— Нет, — замотал головой Василий. — Вы Лиду мою не знаете!
Мне так стало жаль этого горе-любовника, да и вину свою чувствовала.
— А вы, Василий, не сдавайтесь, идите ва-банк. Не верит — предложите с вами ехать. Номер-то уже забронирован, а поменять фамилии я смогу.
Несколько секунд он смотрел на меня не мигая, потом покраснел.
— Нет, она не поедет.
На что я ответила:
— Если мудрая, то поедет. Не бойтесь, уговаривайте.
— Думаете? — Василий с надеждой посмотрел на меня.
Хотите верьте, хотите нет, но они пришли. Жена, кстати, очень симпатичная и приятная женщина, правда постарше любовницы и с уставшим потухшим взглядом. Тихо вошла в кабинет вслед за мужем, исподтишка поглядывая и пытаясь что-то прочесть на моем лице. Но я была невозмутима. Только сказала:
— Как хорошо, что берете двухместный номер. Одноместный дорогой, а вдвоем и веселее, и цена уже не так колется.
Василий нервно кашлянул, а жена скромно потупила взгляд. Я все оформила и отправила их с Богом.
Источник
ИСПОВЕДЬ
Мужчина сидел на лавке в парке, странно обхватив сухими морщинистыми руками склоненную седую голову. Костяшки пальцев побелели от напряжения… Это был худощавый пожилой человек, прилично одетый. Даже можно было сказать – торжественно для своего возраста. На нем был темный, практически черный костюм в едва заметную серую полоску. Рубашка тоже темно серая. Черный галстук, начищенные до блеска туфли.
Рядом, на лавке, лежала охапка ромашек. Где он их раздобыл в эту пору?
Весь облик старика выражал скорбь. Казалось, мужчина дрожал. Или плакал?
Что-то меня остановило у лавки. А вдруг ему плохо?! Я не удержалась и подошла поближе.
— Простите… С вами все в порядке? — мне было неловко от того, что приходится вторгаться в личное пространство незнакомца.
Мужчина поднял голову и внимательно посмотрел на меня. Что-то знакомое мелькнуло во взгляде. Я присмотрелась внимательнее.
Батюшки, да это же тот старик, с которым я познакомилась недавно. Вернее, не познакомилась, а просто поддержала беседу. Вот тут же в парке, на лавочке. Фотограф. Он тоже меня узнал.
Но сегодня он выглядел совсем иначе. Этот костюм, галстук, лаковые туфли…Волосы аккуратно подстрижены.
Но не только одежда другая. Что — то еще …
Ах да, глаза! Не было прежнего смешливого взгляда. Сегодня глаза были очень грустные и тоскливые. Я заметила даже слезы, непроизвольно застывшие в уголках глаз.
Мне стало неловко и захотелось поскорее уйти, но старик, казалось даже оживился увидев меня.
— О, это вы… Пришли почитать? Как хорошо, что именно вы…
— Да нет,- я замялась.- Не читать …Решила на пол часика выгулять себя… Обеденный перерыв у меня.
— Может, тогда присядете ненадолго.
Я посмотрела на часы:
— Ну, если только ненадолго. С вами точно все в порядке?
Старик вытащил из кармана скомканный и, казалось влажный, носовой платок, вытер глаза, потом смачно высморкался. И глубоко вздохнул, будто избавился от чего- то тяжелого..
Потом провел рукой по пиджаку.
— Этот костюм я покупал на свадьбу. Пятьдесят лет прошло… .Висел в шкафу. В чехле. Надел… второй раз за всю свою жизнь. Теперь только…- Он вздрогнул, будто отгоняя от себя навязчивую мысль и добавил. — Немного великоват стал…
Я смотрела непонимающе.
Старик, казалось, был поглощен своими мыслями. Будто что-то вспоминал. Потом вдруг стал говорить быстро и обрывисто:
— Вот пришел попрощаться с любимой … Ту, которую любил всю жизнь… Всю …Понимаете?!
Вскинув правую руку, указал в сторону старинного храма, выкрашенного в рыже-красный цвет:
— Скоро привезут на отпевание. Она жила здесь… рядом, в переулке… Мы часто в юности прибегали в этот парк. Здесь мы и встретились впервые. С тех пор часто сюда хожу, в надежде встретить ее… Но так ни разу и не пришла…А сегодня пришел пораньше. Вот сижу, прощаюсь…со своей любовью.
Мне стало не по себе:
-Может я пойду…вам, наверное, нужно побыть одному? – произнесла я.
-Да нет, вы — мое спасение. Мне так легче… Можно я расскажу?
Не дождавшись моего ответа, мужчина начал повествование.
«Тогда мы были совсем молодыми. Софи было восемнадцать, а мне двадцать три. Я, начинающий фотограф и художник. Она — училась на переводчика. Наверное вас удивило, что я не Софьей ее называю, или Соней, а Софи…Отец у нее был француз. Дипломат…Софи мечтала уехать в Париж, но мать, коренная москвичка, была категорически против переезда. Слишком многое ее держало на родной земле.
А потом в жизни Софи появился я.
Влюбилась в меня и о Париже вспоминала все реже. Нас закрутила московская бурлящая жизнь: выставки, тусовки, богемные вечеринки.
Даже, когда умерла мать и отец собрался уезжать Софи решила повременить с отъездом. Любовь определила многое. Моя карьера быстро шла в гору и я тоже не рисковал что-то менять в ней. Риски были слишком велики. Софи осталась со мной.
Часто пытаюсь вспомнить нашу первую встречу, но увы…не получается…Я как-то то не сразу обратил внимание на нее. Стройная, изящная, симпатичная, да….Но таких много. Красивые волнистые волосы; всегда очень аккуратная, ухоженная, стильная. Мы часто встречались в одних и тех же компаниях. И я стал ловить себя на мысли, что все чаще заглядываюсь на нее. Голос, глаза…. В ней не было кукольной красоты, какая — то другая …Что-то было завораживающее и магнетическое. Она была очень легкой и интересной. Хотелось слушать бесконечно и смотреть, смотреть. Да, она была из породы людей, в которых влюбляешься постепенно и с каждым днем все больше…Как читаешь увлекательную книгу. С каждой страницей все интереснее . И Софи мне казалась с каждой минутой красивее. Это было удивительное ощущение.
Да и не только мне она нравилась. Многие ребята были влюблены в нее.
А потом случилась беда. Я попал в аварию. Автомобиль всмятку. Меня, можно сказать, собирали по крупицам. Софи не отходила от меня, выхаживала. Даже не приходя в сознание, я чувствовал ее маленькие ручки на моих руках и лице.
И когда я, наконец, очнулся и мог говорить, первое, что я сделал — попросил ее быть моей навсегда.
Она плакала и смеялась, кивая. Софи была согласна. Ах, как мы тогда были счастливы..
А я все спрашивал: « Ты точно меня не бросишь? Никогда – никогда?»
Софи перестала смеяться, лицо стало серьезным и грустным. И… поклялась в вечной любви.
Я окрыленный быстро шел на поправку. Молодость и любовь творили чудеса.
Мы были счастливы. Многие нам завидовали. Мы были очень красивой парой. И свадьба была красивой…Да…
Потом начался быт. Мы снимали квартиру.
Софи подрабатывала, давая частные уроки французского. А я ездил в командировки на съемки. И в какой — то момент сломался. Инстинкты победили.
Я предал Софи. Жизнь закрутила. Съемки, красивые девочки…
А она с нетерпением ждала меня каждый раз на лестничной площадке. Кидалась на шею. Плакала от счастья и тащила в дом кормить всякими вкусностями.
Я принимал это как данность.
Поначалу мы вместе мечтали о детях. Позже я заметил, что об этом говорит только Софи. Я, то ли уставал на работе, то ли пресытился супружеской жизнью, но тема детей откладывалась.
Софи чувствовала эти изменения во мне. Она тревожно заглядывала мне в глаза:
-Может у тебя кто-то появился?
-Нет.. Я просто устаю! — раздраженно отвечал я ей.
Появился ли кто-то? Их было много, красивых и бойких. А я молод и горяч. Когда еще если не в молодости?! Но признаваться не хотелось. Софи была родной и тоже любимой.
И Софи верила, до тех пор, пока одна девица не заявилась к нам в дом с требованием отпустить меня. Сказала, что ждет от меня ребенка.
В тот же вечер Софи молча собрала мои вещи и выставила за порог. Дверь мне не открыла и оправданий слушать не желала. Я слышал ее сдавленное дыхание за дверью…Но я был так молод и эгоистичен..
Ушел и начал разгульную жизнь.
Крутил романы, окунулся в бурный омут с головой. Но так и не женился официально. Не было второй Софи. Ни одной похожей не было. А я искал ее в каждой…
А что моя Софи? Я пытался вернуться, но она сказала, что нашла мужчину и счастлива. Но я не мог ее забыть… Приглашал на свои вернисажи. Она приходила всегда с ним. И он смотрел на нее влюбленными глазами, как когда — то смотрел я. Нет. Наверное, правильнее сказать, что Софи смотрела на меня так. Тогда я еще не понимал любовь по -настоящему.
Шли годы, но меня продолжало тянуть к ней. Я осознавал свою ошибку. Ни одна женщина не смогла заменить мне Софи.
Когда было совсем невмоготу, я звонил, заходил в гости. Они принимали меня очень тепло. Софи все также порхала, смеялась и окружала заботой. Потом я опять уходил в пустоту… В холодные стены, в кричащую тишину.
Иногда встречались в общих компаниях. Я тосковал. Она это знала. Порой, я ловил странный взгляд, и мне казалось, что она тоже тоскует. Но заботливый и любящий муж всегда был рядом. И я не смел нарушать эту семейную идиллию.
Годы летели, мы старели, продолжали дружить. Иногда видеться. Но уже реже.
А недавно мне позвонил он… Ее муж… И сказал, что она тяжело больна.
Я стал навещать ее в больнице каждый день. Каждый день носил ее любимые цветы. Она молчала и смотрела на меня, как тогда. Говорить уже не могла. Болезнь взяла ее в крутой оборот.
Я целовал ей руки и говорил, что люблю ее до сих пор. И буду любить до последней минуты… своей. У нее текли слезы, губы дрожали не в силах улыбнуться. А может, она хотела что-то мне сказать…
Нам было так хорошо вместе. И я благодарен ее мужу, который оставлял нас наедине и деликатно ожидал в коридоре.
В последний визит я немного опоздал, автобус задержался. А Софи ждала, напряженно вглядываясь в дверь. Когда я, наконец, зашел, она крепко сжала мою руку своими крошечными руками, посмотрела на меня счастливыми глазами и …. И через минуту ее не стало. Ей было важно дождаться…
Позже Дмитрий, ее мужчина, признался мне, что он никогда не был ей мужем.
Софи подобрала его на остановке холодным осенним утром. Ему некуда было идти. Жена с любовником избили и выгнали из дома. Приходилось ночевать, где придется. Иногда, на вокзалах, но оттуда его тоже гнали. Часто били. И вот такого несчастного и больного увидела его Софи. Он ежился на лавке, втягивая голову в воротник пиджака. Жутко кашлял и чихал, не в силах открыть воспаленные глаза.
Софи молча подняла его, но удержать на ногах не смогла. Выбежала на дорогу ловить такси. Подъехал какой — то частник кавказец. Отвез и даже помог поднять до квартиры и уложить на дивана.
Когда Софи стала доставать кошелек, таксист стал махать руками:
«Эээ, нэт! Ради такой красавиц, котори так любит муж и не ругаит, я дэнги не вазму!»
Софи выходила Дмитрия и оставила жить у себя. Как брата или друга. Но с условием — должен был играть роль ее мужа. Для меня. Она так и не уехала в Париж, потому что когда- то обещала не бросать меня. Знала обо мне все от друзей. Иногда посылала деньги, когда мне было тяжело. Я думал, что эти деньги дает друг, а это, оказывается, Софи передавала».
Когда стоял вопрос о вернисаже в Париже, она подключила отца и его знакомых и там меня встречали с особым почтением. Получается, Софи была всегда рядом со мной… с моей жизнью. Незримо присутствуя в ней. Только я этого не знал.. Она не бросила меня, клятву свою сдержала.
Она ведь так ни разу в Париж и не слетала. Отец прилетал к ней. А Софи свою мечту положила на алтарь нашей любви»
Немного помедлив, мужчина, будто что-то вспомнил:
— А знаете …я часто пересматриваю старые фотографии. Помните, я в прошлый раз рассказывал, что в них можно прочесть многое? Так вот — Софи единственная, кто глазами полными любви смотрит на меня…Не в объектив, не в сторону, а на меня…Глаза в глаза. Все остальные позировали, искали ракурс, делали томный взгляд…. Но только Софи была самой прекрасной, самой естественной и красивой. Ее хотелось разглядывать и проникать в ее мысли… »
Сказав это, мужчина вытащил из нагрудного кармана старую пожелтевшую фотографию. На ней были изображены двое. Это была молодая и безумно красивая пара. Мужчина, оторвав любимую от земли, держал ее крепко в объятиях, будто кружа в танце. Смеющиеся, счастливые лица смотрели друг на друга глазами полными любви. Удивительно, как такая крошечная картонка могла нести в себе столько информации, столько чувств и столько любви.
Эмоции переполняли меня, слезы не таясь текли по лицу.
Вдруг, старик, будто очнулся от погружения в воспоминания : резко вскинул запястье с часами и спохватившись торопливо произнес:
-Пора…пора… Мне пора… к Софи. Нельзя опаздывать.
Схватил букет полевых цветов и, шатаясь, двинулся в сторону храма.
С тяжелым сердцем возвращалась в офис. Не отпускала мысль, что ничто не случается случайно. И вот эти встречи с незнакомым человеком, так много дающие для размышлений… Берегите друг друга сегодня и каждую минуту….
Дорогие читатели! Если вам понравился рассказ, не забывайте ставить лайки и подписываться на мой канал, а также делать репосты в соц.сетях (фейсбук, одноклассники, твиттер, вконтакте). Для этого достаточно кликнуть на соответствующие символы справа от текста. Это поможет каналу развиваться, а мне — радовать вас новыми интересными рассказами.
Источник
